Быт. 4:17–5:31
Поколение Каина стало быстро увеличиваться, а вместе с тем продолжалась начатая его родоначальником борьба с природой. В борьбе с природой потомки Каина научились добывать медь и железо и изготавливать из них орудия труда. Увлекаясь материальным благополучием и чисто житейскими заботами, каиниты меньше всего заботились о духовной жизни. Такое пренебрежение духовной жизнью развивало в их среде бесчисленные пороки.
При таком направлении жизни каиниты не могли стать истинными представителями человеческого рода и, тем более, хранителями великих духовных сокровищ — первого обетования о Спасителе и связанных с ним первобытных религиозных и нравственных установлении. Поколение Каина своим грубым житейским материализмом и безбожием было только способно извратить предназначенный человечеству исторический ход развития. Этому одностороннему направлению необходим был противовес. И он действительно явился в поколении нового сына Адама — Сифа, родившегося после убийства Авеля.
С рождения Сифа в допотопном человечестве начинается поколение людей, которое по своему духовному настроению представляло полную противоположность Каина. В поколении Каина люди поклонялись единственно материальной силе и все свои способности (до полного забвения Бога) обращали на приобретение материальных благ. В поколении Сифа, напротив, вырабатывалось и развивалось совершенно иное, более возвышенное направление жизни, которое, пробуждая в людях смиренное сознание человеческой беспомощности и греховности, оно устремляло их помыслы к Богу, давшему падшим людям надежду на избавление от греха, проклятия и смерти.
Такое духовное направление жизни среди сифитов заметно проявило себя уже при сыне Сифа — Еносе: «Тогда, — говорит Бытописатель, — начали призывать имя Господа [Бога]» (Быт. 4:26). Это, конечно, не значит, что до этого времени совершенно не было в употреблении молитв, в которых призывается Бог. Религия стала выражаться во внешних формах, а следовательно, и в молитве, еще при Адаме. Выражение это означает лишь то, что теперь в поколении Сифа призвание имени Господа Бога сделалось открытым исповеданием их веры в Бога в противовес поколению каинитов, которые за свое безбожие стали именоваться сынами человеческими.
Высшим выразителем и представителем духовной жизни сифитов явился Енох, который «ходил перед Богом» (Быт.5:22, 24), т. е. всегда в своей жизни воплощал высоту первоначальной человеческой чистоты и святости. Вместе с тем он первый сознал, к какой бездне порочности и греховности может привести безбожие каинитов, и выступил первым проповедником и пророком, возвестившим страшный грядущий суд Божий над «нечестивыми» (Иуд. 1:15). В награду за это высокое благочестие и пламенную веру Господь живым взял его с грешной земли (Евр. 11:5).
Поколение Сифа, будучи носителем истинной религии и связанного с нею обетования, естественно, должно было стать тем корнем, из которого должно было развиваться все «дерево человечества». В этом поколении выступают один за другим патриархи — великие представители допотопного человечества, которые, будучи крепкими духом и телом, призваны были долголетним трудом вырабатывать и сохранять духовные принципы, которые должны были лечь в основу нравственной жизни всех дальнейших поколений. Для успешного осуществления своего назначения они, по особому промыслу Божию, были наделены необыкновенным долголетием, так что каждый из них почти целое тысячелетие мог быть живым хранителем и истолкователем вверенного им обетования. Первый человек Адам жил 930 лет; его сын Сиф — 912 лет; сын Сифа Енос — 905 лет; представители последующих поколений: Каинан — 910 лет, Малелеил — 895, Иаред — 962, Енох — 365, Мафусаил — 969, Лемех — 777 и Ной — 950 лет.
Толкование
Быт.4:17. И познал Каин жену свою;
Невольно рождается вопрос: кто же была жена Каина? Очевидно, одна из сестер, разъясняют святой Иоанн Златоуст и блаженный Феодорит «так как это было вначале, и между тем, роду человеческому надо было размножаться, то и позволено было жениться на сестрах». Вероятно, она состояла с ним в браке еще до убиения Авеля, так как сомнительно, чтобы какая-либо женщина рискнула соединить свою судьбу с заведомым братоубийцей. Позднейшее раввинское предание приписывает Каину в качестве жены, рожденную одновременно с ним сестру, называя ее то Азурой, то Савой.
и она зачала и родила Еноха.
Отсюда начинается краткая история новой, обособлявшейся ветви первобытного человечества или точнее – генеалогия каинитов. Она состоит почти из одного только перечня главных имен, лишь изредка сопровождаемого небольшими пояснительными замечаниями. Но, принимая во внимание особое свойство древне-библейских имен выражать отличительные особенности и положение каждой личности в патриархальной фамилии, – мы должны находить (читать) историю их жизни в анализе самых их имен. Так, напр., имя первого сына Каинова Енох – значит «освятитель, начинатель, обновитель» – могло быть дано ему, как первенцу (ср. Исх. 6:14; Чис. 26:5) и как «инициатору» новой формы жизни – «городской», взамен прежнего беспокойного скитания. Нарекая своего сына именем «начинателя, обновителя», Каин, очевидно, выражал ту свою заветную мечту, что с рождением сына в момент начатой им постройки города как некоторого культурно-оседлого жилища, если не для него самого лично, то для его потомства наступает новый, более светлый период жизни, что Енох, родившийся уже не бесприютным скитальцем, а оседлым горожанином, откроет собой новую, более счастливую эру истории каинитов.
И построил он город; и назвал город по имени сына своего: Енох.
или, точнее, с еврейского – «и он был строящим город», т. е. положил основание, сделал его закладку, предоставил самую постройку города Еноху и дальнейшим генерациям. Этот город должно представлять себе лишь в виде простого укрепленного пункта, вероятно, опоясанного рвом и огороженного тыном для защиты от нападения диких зверей. С точки зрения материальной культуры, постройка первогорода – событие чрезвычайной важности, так как оно знаменует переход от кочевого быта к оседлому и говорит даже о значительном прогрессе последнего.
Быт.4:18. У Еноха родился Ирад [Гаидад];
названный в славянской Библии ошибочно «Гаидад», вследствие смешения еще в греческом переводе LXX двух сходных по начертанию начальных букв этого имени и перестановки их. Филологически имя Ирад означает «город» и тем самым указывает на него, как на жителя города по преимуществу, как на первого истинного горожанина. Отсюда должно заключать, что постройка города, начатая Каином, продолженная Енохом, была относительно закончена лишь при рождении у последнего сына, которого он, для увековечения сего достопамятного события, и называет «Ирадом».
Ирад родил Мехиаеля [Малелеила];
Имя сына Ирадова, по словопроизводству с еврейского, означает «пораженный, уничтоженный Богом» и, по догадке толковников, заключает в себе намек на какое-то особенно божественное вразумление забывшихся каинитов. Но в чем же именно состояло это вразумление, нельзя сказать ничего определенного: может быть, здесь увековечено было воспоминание о каком-либо страшном стихийном бедствии, в котором каиниты познали небесную кару.
Мехиаель родил Мафусала;
Имя этого нового каинитского родоначальника, по более правдоподобному его толкованию, значит: «человек, муж Божий», т. е. испрошенный у Бога, данный Им; в нем, равно как и предшествующем имени, не без основания усматривают следы некоторого смирения горделивых потомков Каина и их временного обращения к Богу, бывшего следствием обрушившегося на них небесного наказания.
Мафусал родил Ламеха.
На личности самого Ламеха и на истории его семьи бытописатель останавливается с некоторой подробностью, давая этим самым знать, что семья Ламеха особенно типична для характеристики всего каинитского племени. Обращает на себя внимание, прежде всего, уже самое имя «Ламех», которое значит «разрушитель, неприятель».
Быт.4:19. И взял себе Ламех две жены:
Ламех позорно увековечил свое имя тем, что первый ввел многоженство, этим самым он извратил богоучрежденный характер брака (Быт. 2:24) и обнаружил свою нравственную разнузданность и плотоугодие.
имя одной: Ада, и имя второй: Цилла [Селла].
О таковом именно характере Ламехова брака могут говорить и имена его жен, из которых первое означает – «украшение, привлечение», второе – «тень, ширма».
Начало пастушеской и промышленной жизни.
Быт.4:20-22. Ада родила Иавала: он был отец живущих в шатрах со стадами.
Имя брату его Иувал: он был отец всех играющих на гуслях и свирели.
Цилла также родила Тувалкаина [Фовела], который был ковачом всех орудий из меди и железа.
Три первых имени этого раздела истолкованы в самом тексте, что значительно облегчает установку их филологического смысла. Так, первый сын Ады Иавал значит «кочевник, ведущий стада», и в Библии он называется «отцом живущих в шатрах со скотом», т. е. родоначальником или, точнее, только устроителем пастушеско-кочевого образа жизни. Имя второго сына Ады – Иувала, происходящее от слова jobel (юбилей) – протяжный музыкальный звук, издаваемый трубою, – указывает на него, как на изобретателя «струнных и духовых» инструментов, о чем прямо говорится и в самом библейском тексте. Наконец, третий сын Ламеха, рожденный уже от другой жены, носил имя Тувалкаина (по-греч. LXX – Фовела). Библия не объясняет нам значение имени этого патриарха, но она прекрасно определяет его роль, как изобретателя разного рода медных и железных инструментов, потребных для земледелия, скотоводства, охоты, войны и музыки. Краткая заметка бытописателя обо всем этом служит попутным указанием на весьма важный культурно-исторической момент, знаменующий переход из каменного века в металлический, при этом обращает на себя особенное внимание и та любопытная подробность, что и Библия, в полном согласии с позитивной историей культуры, обработку «меди» ставит раньше выработки «железа».
И сестра Тувалкаина Ноема.
Вот теперь Писание в первый раз упоминает отдельно о женщине, – говорит Златоуст: «не просто и не беспричинно поступил так блаженный пророк, но чтобы доказать нам нечто сокровенное». И так как имя «Ноема» означает «миловидная, прекрасная», то ученые экзегета строят догадку, что Ноема, наряду со своими братьями, тоже была своего рода изобретательницей, именно положила начало известному общественному институту, особенно характеристичному для развращенных каинитов. Полагают даже, что именно она стояла во главе тех «дщерей человеческих», которые вовлекали в падение «сынов Божьих» и тем самым насадили на земле вообще нечестие (Быт. 6:2, 5).
Ламех и его жены, – песнь Ламеха.
Быт.4:23-24. И сказал Ламех женам своим: Ада и Цилла!
Эти два библейских стиха, известные под именем «песни Ламеха», представляют собой древнейший памятник семитической поэзии, так как в нем мы впервые встречаемся с характеристическим ее признаком – параллелизмом мыслей и строф. «Во всей всемирной литературе нет памятника древнее данного отрывка семитической поэзии», – говорит один ученый полуотрицательного направления (Ленорман).
послушайте голоса моего; жены Ламеховы! внимайте словам моим:
– вот типичный для еврейской поэзии пример параллелизма мыслей, т. е. повторения одной и той же мысли, только в разных словах.
я убил мужа в язву мне и отрока в рану мне;
если за Каина отмстится всемеро, то за Ламеха в семьдесят раз всемеро.
Здесь точно также повторяется одна и та же мысль, хотя и с некоторыми вариациями. Гораздо труднее вопрос о том, в каком смысле следует понимать всю эту речь Ламеха перед своими женами о каком-то будто бы совершенном им убийстве. Говорится ли все это только в вопросительной форме, т. е. в смысле того – «разве я убил мужа… и юношу», или в положительной – как уже о совершившемся факте только двойного убийства, или же, наконец, лишь в предположительной – именно, что я убью всякого, кто станет на моей дороге, будет ли то зрелый муж, или юный отрок? Большинство современных экзегетов склоняются на сторону последнего решения вопроса, находя, что здесь прошедшее время глагола «убил» употреблено вместо будущего, для выражения несомненности исполнения выражаемого им действия: «я несомненно убью, все равно, как бы уже убил», дерзко и хвастливо заявляет о себе Ламех.
В зависимости от такого взгляда на характер текста и вся песнь Ламеха получает значение победного гимна мечу. Восхищенный кровавым изобретением своего сына Тувалкаина, Ламех как бы подходит к своим женам и, потрясая грозным оружием, надменно хвалится перед ними этой новой культурной победой, создающей ему положение деспота и властелина. «Я убью всякого, будет ли то почтенный, зрелый муж или легкомысленный отрок, раз он осмелится нанести мне хотя бы малейшее оскорбление. И если Бог за смерть Каина обещался воздать всемеро, то я, вооруженный грозным изобретением своего сына, сумею в семьдесят раз лучше постоять за себя сам!» Таким образом, «самый древний из дошедших до нас памятников поэзии – воспроизведенная в Библии кровавая Песнь Каинова внука Ламеха, дышит не материальной нуждой, а дикой злобой и свирепым высокомерием», – замечает, вопреки позитивистам, наш известный философ-богослов В.С. Соловьев.
Рождение Сифа.
Быт.4:25. И познал Адам еще [Еву,] жену свою, и она родила сына, и нарекла имя ему: Сиф, потому что, [говорила она,] Бог положил мне другое семя, вместо Авеля, которого убил Каин.
На место двух старших детей Адама и Евы, из коих один не оправдал возлагавшихся на него надежд (Каин), другой – безвременно погиб (Авель), хранителем истинной веры и благочестия Бог дарует им третьего сына – по имени Сифа. Значение его имени объяснено в самом тексте, в смысле «утверждения, основания» истинной веры, или «подстановки, возмещения» той утраты, которая нанесена была погибелью Авеля. «Все сие показывает, что в Сифе Ева надеется на восстановление и сохранение благословенного Семени и нарекает ему имя в духе веры и прозрения в будущее» (Филарет). И действительно, будучи родоначальником благочестивых патриархов допотопного периода (сифитов), Сиф явился тем столпом, на котором стояла и утверждалась первобытная религия и церковь. В этом отношении Сиф как бы является прототипом самого Господа нашего Иисуса Христа (1Кор. 3:11).
Религия Еноса.
Быт.4:26. У Сифа также родился сын, и он нарек ему имя: Енос;
Имя этого патриарха в буквальном переводе с еврейского означает: «слабый, хилый, немощный, смертный», откуда – в качестве производного существительного: «человек», характеризуемый именно со стороны вышеуказанных свойств его природы (Пс. 8:5). Уже одно это имя достаточно свидетельствует о том духе смиренной покорности пред Богом, который отличал благочестивых сифитов, в противоположность горделивому самомнению и высокомерию каинитов.
тогда начали призывать имя Господа [Бога].
Славянский текст имеет здесь свою вариацию, именно вместо слов «тогда начали» – «сей упова»; произошло это от смешения двух фонетически сходных еврейских слов, из которых одно значит «начинать», а другое – «подняться, уповать»; предпочтение здесь должно быть отдано русскому переводу.
Что касается до смысла этой библейской фразы, то она прежде всего говорит о торжественном призывании во дни Еноса имени Бога как Иеговы, т. е. о начале общественного богослужения. Во-вторых, как думают некоторые из отцов Церкви (Златоуст, Феодорит, Ефрем Сирин), – она указывает на то, что благочестивые сифиты за свою ревность Иегове, торжественное Его прославление начали называться «во имя Иеговы» «иеговистами» (Ис. 45:3). Все это особенно выделяло благочестивых сифитов, ревнителей Бога и давало им право на то наименование «сынов Божиих», с которым мы встречаемся позднее (Быт. 6:2). И вот в то время, как поколение каинитов через основание города, изобретение светских ремесел и искусств клало первый камень мирского могущества, племя сифитов, совокупным призыванием Бога, полагает основание Царству Божию на земле – Церкви, как обществу людей, объединенных между собой верой в Искупителя (Иегову) и надеждой на избавление через Него.
Быт.5:1-2. Вот родословие Адама:
Это – заглавие целого нового раздела (toldoth), подобно предшествующему (Быт 2.4) и целому ряду последующих за ним (Быт. 10:1, 11:10, 27, 25:12, 19, 36:1, 37:1). Переводя этот заголовок истории сифитов на язык современных понятий, мы должны были бы сказать: «вот перечень потомков Адама». А так как дальше все время идет речь только о сифитах, то, очевидно, этот перечень касается не всех, а только ближайших к нему потомков, родственных с ним не столько по плоти, сколько по духу.
когда Бог сотворил человека, по подобию Божию создал его,
мужчину и женщину сотворил их, и благословил их, и нарек им имя: человек, в день сотворения их.
Приступая к перечислению потомков, бытописатель не без цели упоминает о создании родоначальника и жены его по образу Божию. Быть может, он хотел внушить читателю, что перечисляемые потомки Адама через него ведут свой род как бы от самого Бога; что Бог, создавший Адама по образу своему и подобию, есть как бы первый член родословия (Лк 3.38), (Виссарион).
Быт.5:3. Адам жил сто тридцать [] лет
В изложении самой родословной таблицы, библейский автор, начиная с Адама, придерживается все время одного и того же порядка: назвав имя известного патриарха, он указывает на его возраст в момент рождения у него следующего члена генеалогии, затем определяет количество лет остальной жизни этого патриарха, подводит общий итог его долголетию и заканчивает все это упоминанием о его смерти.
В некоторых хронологических датах, главным образом в относящихся ко времени рождения у того или другого патриарха сына, замечается несогласие между русским и славянским текстами, происходящее из-за различия в еврейской и греческой Библиях. Различие это, по всей вероятности, случайного происхождения (внесено каким-либо переводчиком или переписчиком) и во всяком случае никакого серьезного значения для существа веры не имеет, наглядно доказывая только ту очевидную истину, что в Библии нет точной хронологии, а имеющаяся – довольно условна и относительна, и, по крайней мере, в некоторых своих отделах, по всей вероятности, внесена в нее позднее.
Другой, еще более важный вопрос, имеющий отношение к этой допотопной генеалогии, это вопрос о поразительном долголетии ее членов, достигавшем почти целого тысячелетия. В противоположность тенденциозности и неосновательности рационалистических попыток подорвать веру в патриархальное долголетие, признание его располагает целым родом действительных доказательств. За него, прежде всего, говорит факт предыдущего райского бессмертия человека: хотя через грехопадение человек и утратил этот божественный дар, однако зараза смертности могла лишь постепенно сокрушать первобытную крепость организма. О том же, далее, свидетельствует аналогия патриархального периода с детством человека: патриархально-допотопный период был своего рода эпохой младенчества в жизни человечества, т. е. временем особенного богатства, целостности, продуктивности и свежести всех его как духовных, так и физических сил.
Справедливость этого, до известной степени, подтверждается целым рядом параллельных преданий других древних народов, записанных египетским жрецом Манефоном, финикийским – Мохом, халдейским – Берозом и др. Наконец, важным подтверждением, а вместе и лучшим объяснением факта патриархального долголетия служит очевидное действие божественного Промысла, осуществлявшего путем его высокие религиозные цели: хранение религиозной истины, распространение человеческого рода и утверждение основных элементов религии, морали и культуры (подробнее об этом смотри у И. Спасского, «Библейская хронология», Пластова, «Священная летопись» и А. Покровского, «Библейское учение о первобытной Религии»).
и родил [сына] по подобию своему [и] по образу своему, и нарек ему имя: Сиф.
Данными словами довольно выразительно устанавливается прирожденность основных духовно-физических свойств человеческой природы; в силу этого, на потомство Адама перешли как черты заложенного в его природу образа Божия, так и свойства того греховного подобия, которое помрачило этот божественный образ в факте грехопадения (Быт. 1:26, 3:19; Рим. 5:12).
Быт.5:4. Дней Адама по рождении им Сифа было восемьсот [] лет, и родил он сынов и дочерей.
Трех сыновей Адама и Евы Библия называет по имени и одну дочь – предположительно жену Каина (Быт. 4:17); но помимо этих у них, как видно из приведенных слов, были, вероятно, еще сыновья и, несомненно, еще дочери, которые не упоминаются здесь потому, что они не имели существенного значения в истории божественного домостроительства. Совершенно аналогичные им известия имеем мы и о семьях других патриархов этой генеалогии (Быт. 5:7-26 и др.), откуда еще раз убеждаемся, что эта генеалогия не представляет собой полного списка всех сифитских родов, а отмечает только избранных личностей, чем-либо особенно выделившихся в истории человеческого спасения.
Быт.5:9. Енос жил девяносто [] лет и родил Каинана.
Филологический анализ имени этого патриарха открывает тождество его значения с именем «Каина», т. е. «приобретение, владение»; и это, разумеется, не набрасывает на сего благочестивого сифита никакой неблаговидной тени, так как и самое имя Каина, по заключенной в ней идее, было знаменательным и светлым (Быт. 4:1).
Быт.5:12. Каинан жил семьдесят [] лет и родил Малелеила.
что в переводе означает: «хвала, слава Богу, или хвалящий, прославляющий Его». Этим самым указывается, очевидно, на процветание религиозных интересов при Каинане, сыне Еноса – первого организатора служения Богу, в составе которого видное место занимало торжественное призывание и прославление Творца (Быт 4.26), Промыслителя мира и Искупителя человечества.
Быт.5:15. Малелеил жил шестьдесят пять [] лет и родил Иареда.
Происходя от евр. глагола jarad – означающего «спускаться, нисходить», имя этого нового патриарха указывает на него, как на человека, откуда-то «нисходящего, спускающегося, падающего». Удерживая как буквальный, так и переносный смысл этого слова, мы вправе предполагать, что здесь идет речь как о физическом нисхождении сифитов с какой-то высоты, так и об их нравственном упадке. Так как поколение Иареда, пятого от Адама через Сифа, было современно поколению Ламеха, пятого от Адама через Каина, и так как, с другой стороны, существует предание, что первоначально сифиты жили на высотах, а каиниты в низменных долинах, то не лишено правдоподобия и то мнение, по которому сифиты, увлекшись в век Иареда красотой современных им каинитянок (во главе которых стояла прекрасная Ноема) (Быт. 4:22), спустились со своих высот в долины каинитян, вступили с ними в преступные связи и через то нравственно пали. Это мнение, исходя из филологии, опирается и на древнеиудейскую традицию, занесенную, между прочим, в кн. Еноха.
Быт.5:18. Иаред жил сто шестьдесят два года и родил Еноха.
Имя этого патриарха, известное нам уже из генеалогии каинитов, указывает на его носителя, как на обновителя, начинателя, освятителя, словом – на нечто новое и, в качестве начаток, посвященное Богу. Но в то время, как Енох-каинитянин был началом мирского могущества и культурного господства их (выразив в постройке соименного ему первого города), Енох-сифитянин, наоборот, явился типичным представителем первобытной веры, надежды и благочестия, словом – всего того, что объединено в понятии ветхозаветной «праведности».
Быт.5:21. Енох жил шестьдесят пять [] лет родил Мафусала.
В дословном переводе с еврейского это имя, по мнению авторитетных гебраистов, значит: «муж стрелы, человек оружия». Так как, по более вероятному вычислению, Мафусал погиб в самый год потопа, то и находят возможным видеть в его имени символическое предуказание его смерти от этой стрелы божественного гнева, т. е. от потопа. И это тем более вероятно, что отец Мафусала – праведный Енох, по словам Апостола Иуды (Иуд 1.14-15), пророчествовал о потопе и, следовательно, в духе этого прозрения легко мог дать соответствующее имя и своему сыну.
Быт.5:22. И ходил Енох пред Богом
Подобное выражение встречается в Библии неоднократно (Быт. 6:9; Мих. 6:8; Мал. 2и пр.) и везде оно означает высшую степень нравственного направления жизни человека, когда он стал глубоко проникаться благоговейным чувством божественного вездеприсутствия, что очами веры как бы постоянно видит Бога пред собою, и в строгом соответствии с этим согласует весь образ своего поведения и каждый шаг своей жизни. Данное выражение даже еще несколько шире – именно, заключает в себе намек и на следствия такого благоповедения, в форме особенной и исключительной близости к Богу, как это и передается на славянском тексте: «и угоди… Енох Богу», также и Апостолы Павел (Евр. 11:5) и Иуда (Иуд. 1:14).
Благочестие Еноха и взятие его живым на небо.
Быт.5:24. И ходил Енох пред Богом; и не стало его, потому что Бог взял его.
«И не обреташеся» (LXX, славян.) – Енох, т. е. он не абсолютно уничтожился, а таинственно исчез из среды людей. Уже это одно отступление библейского автора от обычного у него образа выражения о смерти патриархов показывает, что конец земной жизни Еноха не походил на смерть остальных патриархов, не был, следовательно, обычным. Дальнейшие слова текста «потому что Бог взял его» и раскрывают именно эту самую мысль, хотя быть может тоже недостаточно подробно и ясно, обращаясь за выяснением этой фразы к библейским параллелям, мы находим, что они буквально повторены еще раз относительно пророка Илии (4Цар. 2:11), из истории которого положительно известно, что он чудесным образом был взят живым на небо. То же самое, по толкованию Апостола Павла, произошло еще раньше с Енохом (Евр. 11:5; ср. Сир 49:16).
Посему-то, вероятно, и в Священном Писании Илия и Енох выставляются вместе, в качестве предтеч страшного второго пришествия Господа на землю (Откр. 11:3, ср. Мф. 17:11; Мк. 9:12; Лк. 9:8). Такое понимание кончины Еноха вполне, наконец, отвечает и контексту, где эта кончина выставляется наградой праведнику за его благочестие; так как смерть есть «оброк греха» (Рим. 6:23), а Енох своим «хождением пред Богом» достаточно искупил свою вину, то он и переселяется в загробную жизнь, не видя истления плоти (Пс. 15:10), которая подверглась мгновенному преобразованию по подобию того, что ожидает, согласно обетованию апостола, и тела верующих – современников второго славного пришествия Господня (1Кор. 15:20-23; 2Кор. 5:4; 1Фес. 4:17).
Быт.5:25. Мафусал жил сто восемьдесят семь лет и родил Ламеха.
Из генеалогии каинитов нам уже известно, что имя «Ламех» значит «свирепый человек, муж войны и разрушения». Трудно только с точностью определить, как мысль сифитов символизируется таким, по-видимому, неподходящим для них именем. Всего вероятнее, что в нем должно усматривать след воинственного и боговраждебного духа каинитов, начавшего с этой генерации заметно сильно ощущаться и в среде сифитов.
Быт.5:27. Всех же дней Мафусала было девятьсот шестьдесят девять лет; и он умер.
Это – самый долговечный из всех десяти допотопных патриархов (а вместе – и всех исторически известных людей), лета или век которого вошли у нас в пословицу (лета, век Мафусала).
Ной и три сына.
Быт.5:28-29. Ламех жил сто восемьдесят два [] года и родил сына,
и нарек ему имя: Ной, сказав:о н утешит нас в работе нашей и в трудах рук наших при: возделывании земли, которую проклял Господь [Бог].
Последним допотопным патриархом был сын Ламеха – Ной. Значение этого имени истолковано в самом библейском тексте, именно в смысл «успокоения, утешения» в трудах и работе по возделыванию земли. Полагают, что сам Ламех, не отличавшийся благочестием, давая такое имя своему сыну, соединял с ним богопротивную мысль, именно – выражал надежду на скорое уничтожение силы божественного проклятия над землей, благодаря культурным успехам, насадителем которых он и мнил видеть своего новорожденного сына.
Но, по толкованию Иоанна Златоуста, Ламех, подобно первосвященнику Каиафе в суде над Иисусом Христом (Ин. 11:49-52), помимо своей воли выразил здесь и другую великую идею: ставя указание библейского текста на ослабление суеты и работы в связь со словами божественного суда по грехопадении и с объяснениями их у Апостола Павла (Быт. 3:13; Рим. 8:20), отцы Церкви справедливо усматривают в имени Ноя пророчественное предуказание того, что через Ноя и его потомство будет ослаблена сила божественного наказания за грехопадение и после бури нечестия (насилия исполинов), (Быт. 6:4) и грозы небесной кары за него (потоп при Ное) настанет новое, относительно мирное и покойное течение общественно-религиозной жизни.
По материалам:
Бытие 4, 5 главы – Библия. Толкование Лопухина
Книга Еп. Вениамина (Пушкарь Борис Николаевич) “Священная Библейская история Ветхого Завета”
Просмотрено (243) раз
