Мне кажется, что литература берет начало свое из молитвы. Особенно четко это видно в поэзии. И потому настоящая качественная литература всегда в молитву возвращается…
Сергей Довлатов в одной из своих заметок дневника писателя поделил писателей на три категории:
– ремесленники, которые этим зарабатывают деньги;
– профессионалы, мастерски научившиеся будоражить человеческие душевные качества;
– те таланты, которые в творчестве своем уходят в мир духа – в небо.
Таким был Николай Васильевич Гоголь. Более всего он мне напоминает звонаря, пытающегося своим словесным набатом оторвать людей от копошения в грязи, чтобы они подняли головы вверх – к Богу.
Было что-то в нем ветхозаветное и даже пророческое. Чем-то он напоминал святого Иеремию, ходившего по Иерусалиму и предсказывавшего посреди блеска и разврата скорое падение из-за отсутствия у людей покаяния и отступничества от Бога. Но над ним смеялись, издевались и даже заключали в темницу.
Художественным методом Гоголя был символизм. Его произведения, словно швейцарские часы, у которых все мельчайшие детали находятся на своих местах не просто так – по прихоти автора. Все персонажи, предметы быта, интерьеры, лирические отступления – это органические части единого целого, работающие на определенную идею и, как правило, духовного порядка.
Николай Васильевич Гоголь написал своего “Ревизора” 1835 году. Сюжет для комедии, которая стала одним из самых известных произведений в литературе Гоголю подарил Пушкин. И несмотря на то, что с момента написания пьесы прошло почти два столетия, её сюжет по-прежнему очень актуален.
Уверен, многие читатели знакомы с текстом “Ревизора” лично, другие смотрели ее постановку. Но абсолютно все знают основной сюжет гоголевского произведения: в город N должен приехать столичный ревизор, чтобы проверить чиновников. И вот находится один подозрительный тип, по фамилии Хлестаков, который выдает себя за того самого ревизора. Ему все охотно верят и дают взятки. А потом приезжает настоящий ревизор и все замирают в немом ожидании.
Иллюстрация художника Л. Константиновского
Хлестаков – прообраз Антихриста
Когда мы в школе проходили творчество Николая Васильевича, нам не говорили о том, что он был очень религиозным человеком. И уж точно, преподаватели литературы не рассказывали о том, что пьеса Гоголя “Ревизор” на самом деле не про воровитую власть и глупых чиновников, а про Страшный суд и приход Антихриста.
Город N у писателя это не какой-то абстрактный город, это весь наш мир в целом. А Хлестаков, это не просто хитрый обманщик и негодяй, который вовремя смекнул, как можно заработать на людской наивности. Ложный ревизор у Гоголя – прототип Антихриста. Он также придет в докатившийся до абсурда мир и люди так же перепутают его с настоящим Христом.
Сам Николай Васильевич пишет о главном персонаже комедии: «Хлестаков, молодой человек лет двадцати трех, тоненький, худенький; несколько приглуповат и, как говорят, без царя в голове…» Без царя в голове. Нет страха Божия в душе Хлестакова. Вот в чем «антихриство» Хлестакова.
Гоголь читает “Ревизора”
Вот что говорит об этом апостол Иоанн в своем послании к Фесаллоникийцам:
Да не обольстит вас никто никак: ибо день тот не придет, доколе не придет прежде отступление и не откроется человек греха, сын погибели, противящийся и превозносящийся выше всего, называемого Богом или святынею, так что в храме Божием сядет он, как Бог, выдавая себя за Бога. [2 Фес., 2:]
Мы видим, что Гоголь буквально переводит этот стих в более жизненно-понятную форму и показывает читателям, что произойдет, когда придет Антихрист. Хлестакова принимают за ревизора (читай – за Мессию), ему кланяются и несут деньги. А городничий даже готов отдать за него свою дочь!
Но, любой обман рано или поздно раскрывается и приходит время платить по счетам. Очень символичную концовку избрал для завершения пьесы автор. Гоголь удержался от соблазна устроить публичное наказание всех чиновников (за что он неоднократно подвергался критике), а просто поставил громкое многоточие, которое как нельзя лучше символизирует Страшный Суд.
Эскиз на город N художника Добужинского
Страшный Суд по Гоголю
“Ревизор” завершается приходом жандарма, который громко чеканит новость о том, что приехавший чиновник из Петербурга остановился в гостинице и требует к себе городничего. И Гоголь добавляет, что произнесенные слова громом поражают всех присутствующих и они замирают, как окаменевшие столбы. Еще одна аллюзия к Священному Писанию, в котором жена Лота обернулась на горящий город и превратилась в столб.
Что такое знаменитая немая сцена вышеупомянутого произведения?
Вот что сам автор писал об этой сцене в своем письме:
“Испуг каждого из действующих лиц не похож один на другой, как не похожи их характеры и степень боязни и страха, вследствие великости наделанных каждым грехов”.
Николай Васильевич спустя десять лет после ее премьеры на сцене театра напишет в письме актеру-исполнителю роли городничего Ивану Сосницкому: «Трудно, трудно жить нам, забывающим всякую минуту, что ревизовать нас будет Тот, Кого нельзя подкупить».
Немая сцена – это аллегория Страшного суда. Многие люди поверили антихристу и приняли его за Мессию, но вот наступает время, когда настоящий Ревизор Господь наш Иисус Христос приходит судить людей.
Немая сцена и ужас от того, что предались они не тому…
И в завершении приведем еще одну цитату из Нового Завета, все из того же Второго послания Фессалоникийцам апостола Иоанна:
И тогда откроется беззаконник, которого Господь Иисус убьет духом уст Своих и истребит явлением пришествия Своего того, которого пришествие, по действию сатаны, будет со всякою силою и знамениями и чудесами ложными, и со всяким неправедным обольщением погибающих за то, что они не приняли любви истины для своего спасения.
И за сие пошлет им Бог действие заблуждения, так что они будут верить лжи, да будут осуждены все, не веровавшие истине, но возлюбившие неправду. [2 Фес., 2:8]
О том, что творчество Гоголя действительно духовно, назидательно и призывает бороться с Божьей помощью со своими страстями, говорил на панихиде по усопшему писателю протоиерей Иоанн Восторгов в 1909 году:
«Вот писатель, у которого сознание ответственности пред высшею правдою за его литературное слово дошло до такой степени напряженности, так глубоко охватило все его существо, что для многих казалось какою-то душевною болезнью, чем-то необычным, непонятным, ненормальным. Это был писатель и человек, который правду свою и правду жизни и миропонимания проверял только правдою Христовой. Да, отрадно воздать молитвенное поминовение пред Богом и славу пред людьми такому именно писателю в наш век господства растленного слова, – писателю, который выполнил завет апостола: слово ваше да будет солию растворено. И много в его писаниях этой силы, предохраняющей мысль от разложения и гниения, делающей пищу духовную удобоприемлемой и легко усвояемой… Такие творцы по своему значению в истории слова подобны святым отцам в Православии: они поддерживают благочестные и чистые литературные предания». Пожалуй, лучше и не скажешь.
А летописец Оптиной пустыни иеромонах Евфимий написал о смерти Гоголя:
«Кто изобразит всю силу происшедшей отсюда душевной борьбы писателя и с самим собою, и с тем внутренним его врагом, который извратил божественный талант и направил его на свои разрушительные цели? Но борьба эта для Гоголя была победоносна, и он, насмерть израненный боец, с честью вышел из нее в царство незаходимого Света, искупив свой грех покаянием, злоречием мира и тесным соединением со спасающею Церковию. Да упокоит душу его милосердый Господь в селениях праведных!»
В завершение хочется процитировать самого Николая Васильевича, который данными словами, сказанными о комедии «Ревизор», выражает главный смысл своего творчества:
«Всмотритесь-ка пристально в этот город, который выведен в пьесе. Все до единого согласны, что этакого города нет во всей России, но что это наш душевный город, и сидит он у всякого из нас. Господа! Я пригласил вас, чтобы сообщить пренеприятное известие: к нам едет Ревизор!»
Вслед за ветхозаветными пророками и святыми отцами колокол Гоголя продолжает звонить, пробуждая с Божьей помощью человеческие души. И его творчество в самой своей заветной сердечной глубине возвращается в молитву…
Живые души, Православная жизнь, иерей Андрей Чиженко
Просмотрено (86) раз
