Великий Пост подходит к концу. Приближается самый большой праздник в нашей православной церкви — Пасха Христова и люди постепенно приготавливаются к этому великому празднику. Но за неделю до Пасхи наша церковь празднует Вход Господень в Иерусалим.
12 апреля 2020 года в праздник Входа Господня в Иерусалим настоятелем храма святителя Иоанна Златоуста протоиереем Игорем и иереем Александром была отслужена Божественная Литургия, после которой о.Игорь с проповедью обратился к прихожанам храма.
Он рассказал всем о смысле этого праздника, который является одним из главных событий последних дней земной жизни Господа Иисуса Христа и описан четырьмя евангелистами. Торжественное прибытие Спасителя в Святой град накануне праздника Пасхи предшествовало Его Страстям и было осуществлением ветхозаветных пророчеств .
Люди, чувствуя величие происходившего, от избытка сердец взывали ко Христу: «Осанна!» (что значит «благословен») и постилали на Его пути зеленые пальмовые ветви. Издавна с такой торжественностью встречали царей и великих завоевателей, и теперь в возложении ветвей выразилось тысячелетнее чаяние иудеев о пришествии земного Царя, который восстановит престол Давидов. Народ не смог уразуметь, что Царство Христа не от мира сего…
С тех пор миновало две тысячи лет. Но каждый год мы, подобно жителям Иерусалима, приходим встречать Христа в храмы с ветвями деревьев (по церк.-слав. — с «ваийями»).
В Украине не растут пальмы, да и другие деревья из-за суровости климата еще не распускаются, только вербы покрываются нежными мохнатыми почками. Верба — символ весны, присущего этому времени года духовного возрождения. Она таит в себе листья, но еще не выпускает, и тем дает понять, что наша радость от праздника Входа Господня неполна, но таит в себе начатки великой пасхальной радости.
Прихожане, пришедшие на праздничную службу в этот день, принесли с собой цветы и веточки вербы. После чтения Евангелия священники совершили каждение верб благоуханным фимиамом, прочитали молитву и окропили ветви и всех присутствующих освященной водой.
Тропарь, глас 1
Общее воскресение прежде Твоея страсти уверяя, из мертвых воздвигл еси Лазаря, Христе Боже. Темже и мы, яко отроцы, победы знамения носяще, Тебе победителю смерти вопием: осанна в вышних, благословен грядый во имя Господне.
Кондак, глас 1
На престол на небеси, на жребяти на земли носимый, Христе Боже, Ангелов хваление и детей воспевание приял еси, зовущих Ти: благословен еси, грядый Адама воззвати.
Величание
Величаем Тя, Живодавче Христе, Осанна в вышних и мы Тебе вопием – Благословен Грядый во Имя Господне.
Молитва Входу Господню в Иерусалим
Господи Иисусе Христе Боже наш, в вышних со Отцем на Престоле седяй, выну на крылу от Херувим носимый и певаемый от Серафим, во днех же плоти Своея на жребяти осли сести изволивый нашего ради спасения, и от детей воспевание приявый и во Святый град Иерусалим прежде шести дней бытия Пасхи на вольную страсть пришедый, да спасеши мир Крестом, погребением и Воскресением Твоим! И якоже тогда людие, седящие во тьме и сени смертней, приемши ветви древес и ваиа от финик, сретоша Тя, Сына Давидова Тя исповедуя, такожде и нас ныне в предпразднственный день сей в подражание онех ваиа и ветви в руках носящих соблюди и сохрани. И якоже онии народи и дети “осанна” Тебе приношаху, сподоби и нам во псалмах и пениих духовных душами чистыми и нескверными усты прославити вся величия Твоя в праздник сей и во всю седмицу страсти Твоея и неосужденно достигнути и причаститися Божественныя радости Святыя Пасхи в пресветлые дни Живоноснаго Воскресения Твоего, да воспоем и прославим Твое Божество вкупе со Безначальным Твоим Отцем и Пресвятым и Благим и Животворящим Твоим Духом всегда ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Хотя и считается, что освящаются ветки деревьев (чаще всего вербы), однако в молитве речь идёт о совершенно другом, а именно: мы просим Господа освятить нас, дать нам Свою Спасительную благодать, чтобы мы, держащие ветки, как незлобивые дети при встрече Господа в Иерусалиме, таковыми и остались, чтобы не стали такими, как те, что сначала кричали «Осанна!», а затем стали кричать «Распни Его!» Даже если мы и не говорим таких слов, то всё равно своими грехами, своим безчувствием и ленью мы ещё и ещё раз распинаем Христа и делаем Его Жертву для нас напрасной.
Веточка в руках — знак того, что Вход Господень в Иерусалим на вольные страдания для нас так же важен и трогателен, как и для тех, кто две тысячи лет назад приветствовал его пальмовыми ветвями и кричал «Осанна!».
Освященные вербы мы приносим в свои дома, где с благоговением храним, как знак проникающей благодати Божией, до следующего года.
Праздником Вербного воскресенья начинается для нас Страстная седмица. В течение этих нескольких дней Господь завершит Свою земную жизнь. В этом завершении будет совершение всего. Как Он Сам скажет в Своих последних словах на Кресте: «Совершилось!»
Посмотрим на это событие, как его описывает Евангелист Матфей:
«И когда приблизились к Иерусалиму и пришли в Вифанию к горе Елеонской, тогда Иисус послал двух учеников, сказав им: пойдите в селение, которое прямо перед вами; и тотчас найдете ослицу привязанную и молодого осла с ней; отвязавши приведите ко Мне; и если кто скажет вам что-нибудь, отвечайте, что они надобны Господу; и тотчас пошлет их. Все же сие было, да сбудется реченное через пророка, который говорит: “Скажите дщери Сионовой: се Царь твой грядет к тебе кроткий, сидя на ослице и молодом осле, сыне подъяремной”. Ученики пошли и поступили так, как повелел им Иисус: привели ослицу и молодого осла и положили на них одежды свои, и Он сел поверх их. Множество же народа постилали свои одежды по дороге, а другие резали ветви с дерев и постилали по дороге; Народ же предшествовавший и сопровождавший восклицал: осанна Сыну Давидову! благословен Грядущий во имя Господне! осанна в вышних! И когда вошел он в Иерусалим, весь город пришел в движение и говорили: кто Сей? Народ же говорил: Сей есть Иисус, пророк из Назарета Галилейского» (Мф. 21:1-11).
В Евангелии есть нечто таинственное, неподвластное языковому описанию и логическому определению. В самом деле, Тот, Кто здесь открывает Себя, есть Предвечный Сын Божий, прежде сложения мира, пребывающий в лоне Отчем. Это означает, что Он с самого начала знает, чем завершиться Его земной путь. Евангельские тексты неоднократно подчеркивают это сознание Креста, неизбежность которого открывается сразу после исповедания Петра (Мф. 16:21).
Однако Евангелие далеко отстоит от античного фатализма, где герой якобы знает свою судьбу. Сама категория судьбы не может быть применена к жизни Христа, ибо она есть нечто внешнее для личности, обуславливающее ее несвободу. Господь абсолютно свободен, Его земной путь укоренен в этой Божественной свободе и, следовательно, является результатом воли, решения, а не абстрактного рока. Но ведь с точки зрения нашей человеческой логики, это означает, что евангельские и вообще библейские события, могли бы быть и другими. И, действительно, свобода выбора означает потенциальную возможность разного развития событий. Ярче всего это явлено в гефсиманской молитве: «И отошед немного, пал на лице Свое, молился и говорил: Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты» (Мф. 25:39).
Но эта проблема распространяется и на людей, которые окружают Иисуса. Здесь тоже присутствует таинственная двойственность. С одной стороны, древние пророчества Ветхого Завета неким образом предопределяют ход событий истории спасения: «Не так ли надлежало пострадать Христу и войти в славу Свою? И начав от Моисея, из всех пророков изъяснял им сказанное о Нем в Писании» (Лк. 24:25-26). С другой стороны, они не отменяют человеческой свободы и возможности выбора. Это подчеркивает Сам Спаситель, говоря об Иуде: «Впрочем Сын Человеческий идет, как написано о Нем; но горе тому человеку, которым Сын Человеческий предается: лучше было бы этому человеку не родиться» (Мф. 26:24). Как видим, Господь не снимает с предающего Его ученика ответственности, которая возможна лишь при наличии свободы.
Итак, перед нами очевидное противоречие: библейские события предстают перед нами необратимыми, с одной стороны, но выраженное Откровением учение о свободе предполагают возможность того, что эти события могли бы быть и другими, а значит никакой предопределенности не существует. Это одна из главных проблем богословия, которую пытались разрешить еще Отцы Церкви. Так, например, преподобный Максим Исповедник вводит здесь понятие первородного греха: необратимость истории спасения обусловлена именно свободой трагического выбора Адама. При этом любовь Божия такова, что Воплощение состоялось бы даже при отсутствии падения человека, но тогда оно не завершилось бы Голгофой.
Все эти линии сходятся в событии Входа Господня в Иерусалим. До Креста остаются считанные дни, но сейчас мы видим ликующий народ, восклицающий: «осанна Сыну Давидову! благословен Грядущий во имя Господне! осанна в вышних!». Впервые Иисус открыто предстает перед Израилем как Христос: тот Спаситель, которого столько веков ожидал народ Божий. Этот момент исполнения обетований, полноты бытия, божественной силы, явственно здесь ощущаемой.
Часто можно услышать следующую интерпретацию этого евангельского места: люди, столь радостно встречающие Христа, воодушевлены лишь потому, что видят в нем только земного политического лидера, который спасет их от римской оккупации, вновь сделает Израиль могущественным государством. А в момент, когда Господь являет им подлинную правду Божию, они отворачиваются от Него. Наверное, такая трактовка действительно обоснована, но она не является единственной.
Этот момент можно понимать, как действие Духа Божия, который открывает людям грядущего Царя Славы. Здесь Небо настолько очевидно и явственно сходит на землю, что «предшествовавшие и сопровождавшие» ощущают это всем своим существом. Тут нет философских размышлений, толкований Писания, напротив, сцена полна непосредственной детской радостью о Господе, восходящем в Святой Город. Такое восторженное принятие божественной милости исключает всякую земную логику. При этом те, кто сомневаются и не доверяют Христу, оказываются исключенными из этой всеобщей радости: «Видевши же первосвященники и книжники чудеса, которые Он сотворил, и детей, восклицающих в храме и говорящих: “осанна Сыну Давидову!”, вознегодовали и сказали Ему: слышишь ли, что они говорят? Иисус же говорит им: да! разве вы никогда не читали: «из уст младенцев и грудных детей ты уcтроил хвалу»?» (Мф. 21:15-16).
Итак, во время входа в Иерусалим народ, пусть ненадолго, но узнает в Иисусе своего Мессию-Христа. Эта благая весть открывается Духом Божиим, наполняющим сердца людей великой радостью. Точно также некоторое время назад узрел в Своем Учителе Бога и Петр: «Симон же Петр отвечая сказал: Ты – Христос, Сын Бога Живого. Тогда Иисус сказал ему в ответ: блажен ты, Симон, сын Ионин, потому что не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, Сущий на небесах» (Мф. 16:16-17).
Тут неизбежно встает вопрос: как те же самые люди, которые увидели в Иисусе Спасителя, через некоторое время в синедрионе стали требовать Его казни? И здесь снова возникает поставленная нами выше проблема: соотношения человеческой свободы и божественного промысла.
Во времена западной Реформации некоторые богословы пытались разрешить ее, попросту изъяв из рассуждений понятие свободы: человек есть некое орудие в руках Божиих, которое используется для спасения избранных. Такое понимание глубоко чуждо Православию, всегда отстаивавшего свободу, как неотъемлемую часть личностного бытия. Бог не ломает человеческую волю, а взаимодействует, ожидая добровольного ответа от нее: «Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною» (Откр. 3:20). Поэтому событие входа в Иерусалим следует понимать именно в этом ключе.
Бог открывает Себя людям, не как политический лидер и земной царь, но как милость и любовь, кротко восходящая в Святой Город, «сидя на молодом осле, сыне подъяремной». Его не окружает блистательная армия, осанна исходит из уст детей. Тем не менее, действие Силы Божией настолько могущественно и зримо, что люди не могут это не заметить. Это Божий Дар Израилю, который можно принять или отвергнуть.
И дальнейшие евангельские события показывают, что момент восторга и радости быстро меняется на разочарование. Человеческая логика как бы отталкивает Спасителя, когда в храме в пространство всеобщего ликования, вдруг украдкой проникает сомнение: первосвященники вновь требуют доказательств и знамений. Они не поверили Христу в момент воскрешения Лазаря, напротив, именно после этого приступают к прямой разработке плана Его убийства, не поверили и теперь. Не пройдет и нескольких дней, как этим ядовитым сомнением они смогут отравить и души, искренне радующихся ныне людей. Поэтому у Матфея эта глава заканчивается притчею о злых виноградарях.
Таким образом, событие Входа Господня в Иерусалим наполнено важным богословским смыслом: это тот момент, когда миру был дан последний шанс принятия Христа. Божие предзнание Своего страдания не означает потерю для человека его свободы и ответственности. Более того, это предзнание и гарантирует их. Это особенно ярко заметно в сцене ареста Спасителя: «И вот, один из бывших с Иисусом, простерши руку, извлек меч свой и, ударив раба первосвященникова, отсек ему ухо. Тогда говорит ему Иисус: возврати меч твой в его место, ибо все, взявшие меч, мечом и погибнут; или думаешь, что Я не могу теперь умолить Отца Моего, и Он представит Мне более, нежели двенадцать легионов Ангелов?» (Мф. 26:51-52). Именно то обстоятельство, что Господь, зная, что ожидает Его в Иерусалиме, добровольно отказывается от всякой «защиты», и спасает человеческую свободу, даже в ее самом гибельном и чудовищном падении.
Это важно помнить нам, вступающим ныне в святое время Страстной седмицы. Вспоминая Вход Господень во Иерусалим, мы должны изъять из своего сердца губительное сомнение и вместе с детьми воспеть осанну Страстям и Воскресению Христову.
Использованы материалы сайта Валаамского монастыря
Просмотрено (33) раз
