На память мученицы Иулитты и о благодарении. Василий Великий, архиепископ Кесарии Каппадокийской

Поводомъ къ сему собранію служитъ сдѣланное провозглашеніе о блаженной мученицѣ. Ибо напередъ объявили мы вамъ о семъ днѣ, что въ оный совершается память великаго подвига, подвига въ женскомъ тѣлѣ самаго мужественнаго, и тогда приводившаго въ изумленіе всѣхъ присутствовавшихъ на зрѣлищѣ, и въ послѣдствіи изумительнаго для слышащихъ сказаніе о претерпѣнныхъ мученіяхъ, — подвига, какимъ подвизалась Іулитта, блаженнѣйшая изъ женъ, если только прилично наименовать женою ту, которая подъ величіемъ своей души скрыла немощи женскаго естества, и которою, какъ думаю, наипаче низложенъ общій нашъ противникъ, не терпящій побѣды отъ женъ.

Онъ хвалился дѣлами великими, что сотрясетъ вселенную всю, объиметъ яко гнѣздо, и возметъ яко оставленая яица, и опустошить грады (Ис. /с. 64/ 10, 14.); но оказалось, что побѣжденъ доблестію жены. Онъ намѣревался обличить сію жену во время искушенія, что по естественной немощи не можетъ она до конца сохранить вѣры въ Бога; но на опытѣ дозналъ, что она мужественнѣе своей природы, и столько же посмѣялась его страхованіямъ, сколько надѣялся онъ опасностями привести ее въ ужасъ.

У нея началась тяжба съ однимъ изъ сильныхъ въ городѣ, съ человѣкомъ корыстолюбивымъ и наглымъ, собравшимъ себѣ богатство хищеніемъ и грабежемъ, который, отрѣзавъ множество земли у этой женщины, и ея поля, деревни, стада, рабовъ и всякую утварь, нужную въ жизни, присвоивъ себѣ, явился въ судебное мѣсто, подкрѣпляемый тайными доносчиками, лжесвидѣтелями и продажностію судей. Когда же наступилъ срочный день, глашатай вызвалъ, ходатаи по дѣламъ были готовы, и она начала обнаруживать самоуправство этого человѣка, намѣревалась разсказать, кáкъ имѣніе пріобрѣтено въ началѣ, и кáкъ давность времени утвердила его во владѣніи, и потомъ хотѣла принести жалобу на насилія и корыстолюбіе сего человѣка: тогда онъ вышелъ и сказалъ, что судъ производится незаконно; потому что не позволительно пользоваться общими правами тѣмъ, которые не служатъ богамъ царей и не отреклись отъ вѣры во Христа. Предсѣдатель разсудилъ, что онъ говоритъ справедливо и требуетъ необходимаго. Тотчасъ поданы ладонъ и жаровня, сдѣлано предложеніе тяжущимся, что отрекшимся отъ Христа можно пользоваться законами и ихъ выго/с. 65/дами, а упорно держащимся вѣры нѣтъ участія ни въ судилищахъ, ни въ законахъ, ни въ прочихъ гражданскихъ правахъ, какъ лишеннымъ чести по законамъ (б) державствовавшихъ тогда.

Чтó же послѣ сего? Уловлена ли она приманкою богатства? Презрѣла ли полезное для себя въ состязаніи съ обидчикомъ? Устрашилась ли опасности, какою угрожали судіи? Ни мало. А напротивъ того она говоритъ: «Гибни жизнь! пропадай имѣніе! Пусть не останется у меня тѣла, прежде нежели выговорю какое нибудь нечестивое слово на создавшаго меня Бога»!

И чѣмъ болѣе предсѣдатель раздражался сими словами и до крайности воспламенялся на нее гнѣвомъ; тѣмъ болѣе благодаритъ она Бога, что, входя въ тяжбу о тлѣнномъ богатствѣ, оказывается утверждающею за собою обладаніе небесными благами, лишается земель, чтобы пріобрѣсти рай, осуждается на безчестіе, чтобы удостоиться вѣнцевъ славы, терпитъ тѣлесные удары и лишается временной жизни, чтобы получить исполненіе блаженныхъ надеждъ, обрѣтшись со всѣми святыми въ радости царствія.

Поелику же много разъ вопрошаемая многократно давала она одинъ и тотъ же отвѣтъ, именуя себя рабою Христовою, и проклинала приглашавшихъ ее къ отреченію; то судія неправедный не только лишилъ ее имѣнія, отнявъ оное несправедливо и вопреки законамъ, но думалъ нанести вредъ и самой жизни, предавъ ее огню. /с. 66/ А она не текла такъ поспѣшно ни къ одному удовольствію въ жизни, какъ шла къ этому пламени, обнаруживая душевную радость въ лицѣ, во всей наружности, въ словахъ и въ веселомъ расположеніи духа.

Увѣщавая стоявшихъ около женщинъ не разслабѣвать для подвиговъ за благочестіе и не отговариваться немощію природы, говорила: «И мы изъ одного съ мужчинами состава; такъ же сотворены по Божію образу какъ и они; жену, равночетно съ мужемъ, Творецъ создалъ способною къ добродѣтели. Да и не по всему ли однородны мы съ мужами? Не одна только плоть взята для устроенія жены, но и кость отъ костей. А поэтому наравнѣ съ мужами обязаны мы Владыкѣ твердостію, бодростію, терпѣніемъ».

Сказавъ сіе, прянула она на костеръ; и онъ, какъ свѣтлый какой чертогъ, заключивъ въ себя тѣло святой, препослалъ душу въ небесную страну, въ подобающее ей упокоеніе, честное же тѣло сохранилъ неповрежденнымъ для ближнихъ; и оно, почивая въ прекраснѣйшемъ преддверіи градскаго храма, освящаетъ мѣсто, освящаетъ и сходящихся на оное. Земля, благословенная пришествіемъ Блаженной, изъ нѣдръ своихъ источила самаго пріятнаго вкуса воду, и Мученица, заступивъ мѣсто матери, живущихъ въ городѣ напоеваетъ какъ бы общимъ какимъ млекомъ.

Вода сія служитъ предохранительнымъ средствомъ для здоровыхъ, доставляетъ удовольствіе наслаждающимся цѣломудренно, подаетъ облегченіе больнымъ; потому что, какую благодать явилъ Елиссей Іерихонянамъ (4 Цар. 2, 19-22.), такую же и намъ явила Муче/с. 67/ница, соленость, вообще свойственную водамъ сего мѣста, перемѣнивъ благословеніемъ въ ощущеніе сладкое и мягкое, и всѣмъ пріятное.

Не попустите, мужи, чтобъ вамъ оказаться въ благочестіи худшими женъ! Не оставляйте, жены, въ пренебреженіи сего примѣра, но неуклонно держитесь благочестія, испытавъ самымъ дѣломъ, что немощь природы нимало не препятствуетъ вамъ къ пріобрѣтенію благъ!

Многое желалъ бы сказать я о Мученицѣ: но слово, начатое нами вчера и оставшееся неконченнымъ, не позволяетъ долѣе на семъ останавливаться. А я, по природѣ, не люблю ничего недоконченнаго. Непріятно видѣть и изображеніе, въ половину доведенное до сходства; безполезенъ и трудъ путешествія, когда путникъ не достигаетъ предположеннаго конца и опредѣленныхъ мѣстъ отдохновенія; добыть не много на ловѣ значитъ то же, что и ничего не добыть; и бѣгущіе на поприщѣ не рѣдко, отставъ на одинъ шагъ, лишаются наградъ. Такъ и мы, напомнивъ себѣ вчера апостольскія слова и надѣясь кратко обозрѣть смыслъ ихъ, какъ оказывается, болѣе пропустили, нежели сколько сказали. Почему и почитаемъ необходимою уплату вамъ недостающаго.

Итакъ у Апостола сказано: всегда радуйтеся, непрестанно молитеся, о всемъ благодарите (1 Сол. 5, 17.). О томъ, что надобно всегда радоваться, говорили мы въ прошедшій день, хотя и неудовлетворительно въ отношеніи къ предмету, однако же достаточно для насъ самихъ. Но должно ли непрестанно молиться, и возможна ли такая /с. 68/ заповѣдь? Это и вы готовы спросить, и я, по мѣрѣ силъ, постараюсь защитить.

Молитва есть прошеніе благъ, возсылаемое благочестивыми къ Богу. Прошеніе же, безъ сомнѣнія, не ограничиваемъ словами; ибо думаемъ, что Богъ не имѣетъ нужды въ словесномъ напоминаніи, но знаетъ полезное, когда мы и не просимъ. Поэтому, чтó же говоримъ мы? То, что надобно не въ словахъ заключать молитву, а напротивъ того поставлять болѣе силу молитвы въ душевномъ произволеніи и въ добродѣтельныхъ дѣлахъ, непрерывно продолжаемыхъ чрезъ цѣлую жизнь. Ибо сказано: аще ясте, аще ли піете, аще ли ино что творите, вся въ славу Божію творите (1 Кор. 10, 31.).

Сидишь за столомъ, — молись; вкушаешь хлѣбъ, — воздавай благодареніе Давшему; подкрѣпляешь виномъ немощь тѣла, — помни Подавшаго тебѣ даръ сей на веселіе сердцу и въ облегченіе недуговъ. Миновалась ли потребность въ снѣдяхъ? да не прекращается памятованіе о Благодѣтелѣ. Надѣваешь хитонъ, — благодари Давшаго; облекаешься въ одежду, — усугубь любовь къ Богу, даровавшему намъ покровы, пригодные для зимы и лѣта, сохраняющіе жизнь нашу и закрывающіе наше безобразіе. Прошелъ ли день? Благодари Даровавшаго намъ солнце для отправленія дневныхъ дѣлъ и Давшаго огонь освѣщать нощь и служить для прочихъ житейскихъ потребъ.

Ночь пусть доставитъ тебѣ другія побужденія къ молитвѣ. Когда воззришь на небо и устремишь взоръ на красоту звѣздъ, молись Владыкѣ видимаго, и поклонись наилучшему Художнику всяческихъ, Богу, Кото/с. 69/рый вся премудростію сотворилъ (Псал. 103, 24.). Когда увидишь, что вся животная природа объята сномъ, опять поклонись Тому, Кто посредствомъ сна и противъ воли нашей разрѣшаетъ насъ отъ непрерывности трудовъ, и чрезъ малое успокоеніе опять приводитъ въ бодрость силъ.

Поэтому ночь да не вся будетъ у тебя собственнымъ и исключительнымъ удѣломъ сна; не попускай, чтобы отъ соннаго безчувствія сдѣлалась безполезною половина жизни, напротивъ того ночное время да раздѣлится у тебя на сонъ и на молитву. Даже и самые сны да будутъ упражненіемъ въ благочестіи; ибо и сонныя представленія часто бываютъ какъ бы отголосками дневныхъ заботъ: каковы житейскія наши занятія, таковы по необходимости и сновидѣнія. Такимъ образомъ непрестанно будешь молиться, не въ словахъ заключая молитву, но чрезъ все теченіе жизни приближаясь къ Богу, чтобы жизнь твоя была непрерывною и непрестанною молитвою.

Но сказано также: о всемъ благодарите. Говорятъ: «Кáкъ можно быть тому, чтобы душа, мучимая бѣдствіями и какъ бы уязвляемая чувствомъ скорбей, не плачу и слезамъ предавалась, но, чтó въ дѣйствительности ненавистно, за то благодарила, какъ за благо? Ибо кáкъ мнѣ будетъ благодарить, претерпѣвая то, чего могъ бы пожелать мнѣ врагъ? Безвременно похищено дѣтище, и болѣзнующую о возлюбленномъ матерь мучатъ болѣзни, тягчайшія прежнихъ мукъ рожденія; кáкъ же ей, оставивъ плачъ, обратитъся къ словамъ благодаренія»?

/с. 70/ Возможно ли это? Возможно, если разсудишь, что рожденному ею дѣтищу ближайшій отецъ, разумнѣйшій попечитель и домостроитель жизни — Богъ. Почему же разумному Владыкѣ не дозволяемъ распоряжаться Своимъ достояніемъ, кáкъ Ему угодно, но досадуемъ, какъ лишаемые собственности, и сожалѣемъ объ умирающихъ, какъ будто имъ дѣлается обида? А ты разсуждай, что дѣтище не умерло, но отдано назадъ, что другъ не скончался, но отправился въ путь и ушелъ отъ тебя нѣсколько впередъ по той же дорогѣ, по которой и намъ идти необходимо будетъ надобно.

Пусть заповѣдь Божія живетъ съ тобою неразлучно, непрестанно сообщая тебѣ какъ бы нѣкоторый свѣтъ и озареніе для различія предметовъ. Она, заранѣе принявъ на себя надзоръ надъ твоею душею, и предуготовивъ въ ней вѣрныя мнѣнія о каждой вещи, не попуститъ, чтобъ ты измѣнялся отъ чего либо съ тобою случающагося, но сдѣлаетъ, что съ предуготовленною мыслію, подобно утесу, находящемуся близъ моря, безопасно и непоколебимо выдержишь удары сильныхъ вѣтровъ и волнъ.

Почему не пріобыкъ ты о смертномъ думать смертное, но принялъ смерть дѣтища, какъ нѣчто неожиданное? Когда въ первый разъ извѣстили тебя о рожденіи сына; тогда, если бы кто спросилъ у тебя: чтó такое родилось? чтó отвѣчалъ бы ты? Сказалъ ли бы чтó иное, или, что родился человѣкъ? А если человѣкъ, то, конечно, и смертный. Чтó же тутъ необыкновеннаго, если смертный умеръ? Не видишь ли, что солнце восходитъ и заходитъ? /с. 71/ Не видишь ли, что луна возрастаетъ, потомъ убываетъ, что земля покрывается зеленью, потомъ высыхаетъ? Чтó изъ окружающаго насъ постоянно? Чтó по природѣ своей неподвижно и неизмѣнно? Возведи взоръ на небо, посмотри на землю: и онѣ не вѣчны. Ибо сказано: небо и земля мимоидетъ: звѣзды спадутъ съ небесе, солнце померкнетъ, и луна не дастъ свѣта своего (Матѳ. 24, 35. 29.). Чтó жъ удивительнаго, если и мы, составляя часть міра, испытываемъ свойственное міру?

Смотря на сіе, когда и на тебя прійдетъ общая участь, переноси это, смѣживъ очи, не безстрастно и не безчувственно (ибо какая награда за нечувствительность?), но съ великимъ трудомъ и съ тысячами болѣзней. По крайней мѣрѣ переноси, какъ подвижникъ храбрый, показывающій крѣпость и мужество не въ томъ одномъ, что поражаетъ противниковъ, но и въ томъ, что съ твердостію терпитъ ихъ удары; и какъ кормчій мудрый, по великой опытности въ мореплаваніи ничѣмъ не смущаемый, сохраняющій душу свою въ положеніи прямомъ, непогружаемою и превозмогающею всякую непогоду.

Потеря возлюбленнаго сына, или дорогой жены, или кого нибудь изъ любезнѣйшихъ сердцу, соединенныхъ всѣми узами благорасположенія, не страшна тому, кто предусмотрителенъ, имѣетъ вождемъ жизни здравый разумъ и ходитъ не по какому-то навыку. Ибо и для безсловесныхъ несносно уклоненіе отъ навыка. Видалъ я иногда, что волъ плачетъ надъ яслями, по смерти другаго вола, съ которымъ онъ пасся и ходилъ въ одномъ /с. 72/ ярмѣ. Можно видѣть, что и другія животныя сильно держатся навыка. Но ты не такъ учился, и не тому обученъ. Напротивъ того, хотя ничего нѣтъ несообразнаго въ томъ, чтобъ полагалось начало дружеству долгимъ обращеніемъ и давнею привычкою; но совершенно неразумно плакать о разлукѣ по той причинѣ, что много времени жили мы вмѣстѣ.

Напримѣръ, раздѣляла съ тобою жребій общежитія супруга, доставлявшая тебѣ всѣ удовольствія въ жизни. Она была виновницей твоего душевнаго спокойствія, предуготовляла для тебя радости, пріумножала твое имущество, въ скорбяхъ отвращала отъ тебя большую часть горестнаго; — и она оставляетъ тебя, внезапно похищенная смертію. Не ожесточайся въ страданіи; не говори, что есть какое-то случайное стеченіе происшествій, и нѣтъ попечителя управляющаго міромъ. Не предполагай какого-то злаго творца, отъ неумѣренной скорби самъ себѣ вымышляя лукавыя ученія, и не выступай изъ предѣловъ благочестія. Поелику совершенно стали вы — два въ плоть едину (Ефес. 5, 32.); то весьма извинительно тебѣ съ болѣзнію принятъ разсѣченіе и расторженіе сего союза; но нѣтъ для тебя пользы по этой самой причинѣ выдумывать или говорить что нибудь несообразное.

Размысли, что устроившій и одушевившій насъ Богъ каждой душѣ далъ особенный путь въ этой жизни и для каждаго положилъ свои предѣлы исшествія. По неизреченнымъ законамъ Своей премудрости и правды, одному предуставилъ долѣе пребывать въ сотовариществѣ плоти, а другому /с. 73/ повелѣлъ скорѣе разрѣшиться отъ тѣлесныхъ узъ. Какъ изъ ввергаемыхъ въ темницы одни большее время бываютъ заключены въ обременительныя узы, а другіе находятъ для себя скорѣйшее освобожденіе отъ злостраданія: такъ и души, однѣ на долго, а другія не надолго, удерживаются въ настоящей жизни, по мѣрѣ достоинства каждаго, какъ о каждомъ изъ насъ премудро, глубоко и неизслѣдимо для ума человѣческаго предусмотрѣлъ Сотворившій насъ.

Не слышишь ли, чтó говоритъ Давидъ? Изведи изъ темницы душу мою (Пс. 141, 8.). Не слышалъ ли о святомъ, что душа его отпущена? Ибо что говорилъ Симеонъ, когда держалъ въ объятіяхъ нашего Господа? Какое произнесъ слово? Не это ли: нынѣ отпущаеши раба Твоего, Владыко(Лук. 2, 20.)? Для поспѣшающаго къ горней жизни, всякаго наказанія и всякой темницы тяжелѣе пребываніе съ тѣломъ.

Поэтому не требуй, чтобы распоряженія Божіи о душахъ клонились къ твоему удовольствію. Напротивъ того о вступившихъ между собою въ союзъ во время жизни, и потомъ разлученныхъ смертію, разсуждай, что они подобны путникамъ, которые идутъ одною дорогою, и отъ непрерывнаго пребыванія другъ съ другомъ стали соединены привычкою.

Такіе путники, прошедши общій путь, когда видятъ, что далѣе дорога дѣлится, поелику каждому необходимо уже нужно разлучиться съ другими, не оставляютъ въ пренебреженіи предлежащаго пути, удерживаясь привычкою другъ къ другу, но вспомнивъ о причинѣ, которая первоначально побудила ихъ къ путешествію, отправ/с. 74/ляются каждый къ собственной своей цѣли. Какъ у нихъ цѣль пути была различна, и сближеніе между ними произошло отъ привычки другъ къ другу во время путешествія: такъ и соединеннымъ между собою супружествомъ, или другимъ какимъ общежитіемъ, безъ сомнѣнія, каждому предлежалъ свой предѣлъ жизни, и предназначенный конецъ жизни по необходимости раздѣлилъ и разлучилъ вступившихъ въ союзъ другъ съ другомъ.

Поэтому признательной душѣ свойственно не изъ терпѣнія выходить при разлукѣ, но благодарить Сочетавшаго жребіи за прежній союзъ. А ты, когда и были у тебя жена, или другъ, или дѣтище, или другое что, о чемъ нынѣ сѣтуешь, не благодарилъ Даровавшаго за настоящія блага, но ропталъ, что недостаетъ еще другихъ. Если жилъ съ одною женою, ты жаловался, что нѣтъ дѣтей, какихъ желалъ; а если были и дѣти, — что не богатѣлъ и видѣлъ нѣкоторыхъ изъ враговъ благоденствующими. Смотри же, чтобы самимъ намъ не сдѣлать для себя необходимою утрату людей наиболѣе намъ любезныхъ, оставаясь нечувствительными къ настоящему и привязываясь къ прошедшему.

Поелику не благодаримъ за блага, подаваемыя Богомъ; то необходимымъ дѣлается отъятіе благъ для приведенія насъ въ чувство. Какъ глаза не видятъ слишкомъ близкаго, но требуютъ соразмѣрнаго нѣкотораго разстоянія: такъ и неблагодарныя души, обыкновенно, съ лишеніемъ благъ начинаютъ чувствовать прежнюю милость. Ибо, не знавъ никакой благодарности къ Давшему, /с. 75/ пока пользовались дарами, по утратѣ ублажаютъ прошедшее.

Напротивъ того никто изъ насъ никакимъ обстоятельствомъ жизни не освобождается отъ обязанности благодарить, если захочетъ съ признательностію разсмотрѣть каждое изъ сихъ обстоятельствъ. Ибо въ жизни каждаго изъ насъ увидишь, что она заключаетъ въ себѣ много и не совсѣмъ непріятнаго, если только пріймемъ на себя трудъ посмотрѣть на состоянія низшія, и такимъ образомъ, чрезъ сличеніе съ худшимъ, измѣрить, чего стóитъ благо находящееся у насъ въ рукахъ. Ты рабъ? Есть и ниже тебя. Благодари, что имѣешь преимущество, хотя передъ однимъ, что не осужденъ вертѣть жернова, что не принимаешь побоевъ. Но и у такого нѣтъ недостатка въ побужденіяхъ къ благодарности, потому что на немъ нѣтъ еще оковъ, онъ не носитъ на себѣ колодки. Узнику самая жизнь — достаточное побужденіе къ благодаренію; онъ видитъ солнце, дышитъ воздухомъ, благодаритъ и за то.

Наказываютъ тебя несправедливо? Увеселяйся надеждою будущаго. Осужденъ ты справедливо? И въ этомъ случаѣ благодари за то, что здѣсь несешь казнь за преступленія, а не блюдешься для вѣчныхъ мукъ за грѣхи, не наказанные въ жизни. По такимъ же причинамъ признательный, во всякомъ родѣ жизни и при всякомъ занятіи, можетъ воздавать Благодѣтелю великія благодаренія за настоящее.

Но нынѣ многіе впадаютъ въ порокъ людей злонравныхъ, не уважая того, чтó у нихъ есть, и желая, чего нѣтъ. Ибо, не считая тѣхъ, которые /с. 76/ ихъ ниже, не изъявляютъ благодарности Благодѣтелю за то, чтó имѣютъ, а напротивъ того, при сравненіи себя съ тѣми, которые выше ихъ, высчитывая, чего у нихъ недостаетъ, и лишаемые принадлежащаго другимъ, печалятся и ропщутъ, какъ бы лишились своей собственности.

Рабъ негодуетъ, что онъ несвободенъ; воспитанный въ свободѣ, — что не высокаго происхожденія, не изъ знатныхъ по роду, не можетъ въ восходящемъ порядкѣ насчитать седми дѣдовъ, которые бы славились множествомъ коней, или расточали богатство на единоборцевъ. Знатный родомъ жалуется, что не слишкомъ богатъ; богатый скорбитъ и сѣтуетъ, что не правитель городовъ и народовъ; военачальникъ, что не царствуетъ; царь, что не обладаетъ всей подсолнечною, но что есть еще народы не подклонившіеся подъ его скипетръ. Изъ всего же этого выходитъ то заключеніе, что ни одинъ не благодаритъ Благодѣтеля.

Но отложивъ скорбь о томъ, чего у насъ нѣтъ, научимся воздавать благодарность за то, чтó есть. Въ трудныхъ обстоятельствахъ жизни скажемъ мудрому Врачу: въ скорби малѣ наказаніе Твое намъ (Иса. 26, 16.); скажемъ: благо мнѣ, яко смирилъ мя еси (Псал. 118, 71.); скажемъ: недостойны страсти нынѣшняго времене къ хотящей славѣ явитися въ насъ (Рим. 8, 18.); скажемъ: мало, о нихже согрѣшихомъ, уязвлени есмы (Іов. 15, 11.); воззовемъ ко Господу: накажи насъ, Господи, обаче въ судѣ, а не въ ярости (Іерем. 10, 24.); судими бо отъ Господа наказуемся, да не съ міромъ осудимся (1 Кор. 11, 32.).

/с. 77/ А при благополучномъ теченіи жизни будемъ говорить словами Давида: чтó воздамъ Господеви о всѣхъ, яже воздаде ми (Псал. 115, 3.)? Онъ привелъ меня изъ небытія въ бытіе; почтилъ разумомъ; споспѣшниками жизни даровалъ намъ художества; изъ земли производитъ пищу; на служеніе намъ далъ скотовъ; для насъ дожди, для насъ солнце; ради насъ украшены нагорья и равнины, уготовляющія намъ убѣжище на горныхъ высотахъ; для насъ текутъ рѣки, для насъ бьютъ ключи; намъ открыто море для торговли. А изобиліе металловъ, повсюду готовыя наслажденія, — потому что вся тварь приноситъ намъ дары, по богатой и неоскудѣвающей къ намъ милости Благодѣтеля!

И нужно ли говорить о маловажномъ? Для насъ Богъ — съ человѣками! Для растлѣнной плоти, Слово плоть бысть, и вселися въ ны(Іоан. 1, 14.). Съ неблагодарными вселился Благодѣтель; къ плѣнникамъ пришелъ Освободитель; къ сѣдящимъ во тмѣ — Солнце правды; на крестѣ — Безстрастный, до смерти доводится — Жизнь, до ада — Свѣтъ; для падшихъ воскресеніе, духъ сыноположенія, раздѣленія дарованій, обѣтованія вѣнцевъ и все прочее, чтó трудно даже исчислить, и чему вообще приличествуетъ пророческое слово: чтó воздадимъ Господеви о всѣхъ, яже воздаде намъ?

Ибо и о семъ не сказано, что Великодаровитый далъ, но: воздаде, какъ будто не Онъ первый оказываетъ милость, но вознаграждаетъ оказавшихъ милость; потому что благодарность пріемлющихъ вмѣняетъ въ благодѣяніе Себѣ. Онъ даетъ тебѣ имущество, и Самъ /с. 78/ проситъ у тебя милостыни руками бѣдныхъ; хотя и Свое беретъ, однако же приноситъ тебѣ полную благодарность, какъ бы за твою собственность. Поэтому, чтó воздадимъ Господеви о всѣхъ, яже воздаде намъ?

Не могу разстаться съ сими словами пророка, который прекрасно недоумѣваетъ и взвѣшиваетъ свою нищету, потому что не имѣетъ у себя ничего достойнаго для воздаянія. Послѣ столь великихъ и славныхъ благодѣяній, хотя они превосходятъ всякую мѣру, Господь обѣщаетъ намъ въ послѣдствіи еще большія: райское утѣшеніе, славу въ царствіи, равноангельныя почести, познаніе Бога, въ которомъ для удостоившихся состоитъ высочайшее благо, какого желаетъ всякая разумная природа, какого — о если бы и намъ сподобиться, очистивъ себя отъ плотскихъ страстей!

«Кáкъ же, — скажутъ, — окажемъ свою общительность и любовь къ ближнимъ, это первое и совершеннѣйшее изъ благъ, потому что исполненіе закона любы (Рим. 13, 10.), когда, приходя къ кому нибудь постигнутому великими бѣдствіями, станемъ не плакать съ нимъ, не слезы проливать, но благодарить за случившееся? Собственное страданіе переносить съ благодарностію служитъ доказательствомъ терпѣнія и твердости; но за чужія бѣдствія благодарить Бога значитъ радоваться о злѣ и огорчать скорбящихъ; между тѣмъ какъ и Апостолъ повелѣваетъ намъ плакать съ плачущими (Рим. 12, 15.)».

Чтó же скажемъ на сіе? Или опять нужно напомнить вамъ слова Господни, о чемъ заповѣдано /с. 79/ намъ радоваться, и о чемъ плакать? Сказано: Радуйтеся и веселитеся, яко мзда ваша многа на небесѣхъ (Матѳ. 5, 12.). И еще: дщери іерусалимски, не плачитеся о Мнѣ, но плачите чадъ вашихъ (Лук. 23, 28.). Слѣдовательно Божіе слово повелѣваетъ намъ скакать и веселиться съ праведными, а плакать и сѣтовать съ тѣми, которые проливаютъ слезы покаянія, или оплакивать тѣхъ, которые живутъ безпечально, потому что не знаютъ и о своей погибели.

Но не должно еще почитать исполнителемъ заповѣди того, кто оплакиваетъ смерть людей, и вопіетъ съ плачущими. Не хвалю того врача, который не помогаетъ страждущимъ, но самъ заражается болѣзнями; не хвалю того кормчаго, который не плывущими съ нимъ управляетъ, не съ вѣтрами борется, не волнъ избѣгаетъ, не робкихъ ободряетъ, но самъ страждетъ морскою болѣзнію и теряетъ бодрость вмѣстѣ съ неизвѣдавшими моря. Таковъ и тотъ, кто, приходя къ плачущимъ, не пользу имъ подаетъ словомъ своимъ, но принимаетъ на себя безобразіе чужихъ страстей. Сообразно съ разумомъ — печалиться о бѣдствіяхъ людей плачущихъ; ибо такимъ образомъ сблизишься съ страждущими, не показывая ни веселія по причинѣ бѣдствій, ни равнодушія къ чужимъ горестямъ.

Но неприлично вмѣстѣ съ скорбящими вдаваться въ излишества, какъ то вопить, или плакать вмѣстѣ съ страждущими, или въ чемъ другомъ подражать и соревновать омраченному страстью, на примѣръ, вмѣстѣ съ нимъ затворяться, носить черное платье, падать на земь, не причесывать во/с. 80/лосъ; ибо сими средствами можно болѣе увеличить, нежели облегчить бѣдствіе.

Не видишь ли, что отвердѣлости и перевязки, прилагаемыя къ ранамъ и къ воспаленнымъ мѣстамъ, увеличиваютъ боль, а руки легкимъ своимъ прикосновеніемъ уменьшаютъ ощущеніе боли? Потому и самъ ты не ожесточай страданій своимъ присутствіемъ, и не падай вмѣстѣ съ падшимъ. Кто поднимаетъ лежащаго, тому непремѣнно должно находиться выше упадшаго; а кто до такой же степени палъ, тотъ самъ имѣетъ нужду, чтобъ другой его поднялъ.

Но какъ надобно трогаться происшествіями и молча печалиться съ скорбящими, выражая душевное страданіе видомъ глубокомыслія на лицѣ и степенностію внушающею уваженіе: такъ въ разговорахъ не должно вдругъ приступать къ выговорамъ, какъ бы кидаясь и нападая на лежащихъ; потому что несносны выговоры людямъ, у которыхъ душа мучится скорбію; да и слова находящихся совершенно въ безстрастномъ состояніи худо принимаются страждущими, и не столько убѣдительны, чтобъ могли утѣшить.

Но дозволивъ скорбящему излить свои пустые и безполезные вопли и жалобы, когда зло уже ослабѣетъ и истощится нѣсколько, тогда можешь осторожно и кротко коснуться и увѣщанія. Объѣзживающіе молодыхъ коней, когда конь упрямъ, не вдругъ стягиваютъ его уздою и осаживаютъ, — ибо въ такомъ случаѣ привыкаетъ онъ брыкаться и сбрасывать съ себя всадника, — но сперва уступаютъ ему и сами предаются его стремительности; когда же увидятъ, что конь истощилъ свою рьяность въ собственной /с. 81/ своей стремительности и въ усиліяхъ, тогда уже, укротившагося, взявъ въ свои руки, съ помощію искусства дѣлаютъ еще болѣе послушнымъ. Такъ да будетъ, по слову Соломонову, благо ходити въ домъ плача, нежели въ домъ пира (Еккл. 7, 3.), если кто, искусно и кротко пользуясь даромъ слова, намѣренъ страждущему сообщить собственное свое здоровье, а не заразиться чужою скорбію, какъ воспаленіемъ въ глазахъ.

Итакъ плачь съ плачущими. Когда видишь брата сѣтующаго въ покаяніи о грѣхахъ; плачь съ таковымъ и состражди ему. Такимъ образомъ съ чужими недостатками можно будетъ тебѣ исправить собственный свой недостатокъ; ибо кто о грѣхѣ ближняго источилъ горячія слезы, тотъ исцѣлилъ себя самого отъ того же, за что оплакивалъ брата.

Таковъ былъ сказавшій: печаль пріятъ мя отъ грѣшникъ, оставляющихъ законъ Твой (Псал. 118, 53.). Проливай слезы о грѣхѣ: это — душевный недугъ, это — смерть души безсмертной; грѣхъ достоинъ плача и неумолчныхъ рыданій. О немъ да проліются всѣ слезы, и да не прекращаются стенанія, возсылаемыя изъ глубины сердца. Плакалъ Павелъ о врагахъ креста Христова (Фил. 3, 18.); плакалъ Іеремія о погибшихъ людяхъ.

Поелику недоставало ему естественныхъ слезъ, то просилъ онъ источника слезъ и виталища послѣдняго (Іерем. 9, 1. 2.). Сяду, говоритъ онъ, и плачуся людей моихъ погибшихъ, дни многи. Такія слезы и такой плачъ ублажаетъ слово, а не расположеніе предаваться всякой печали и быть готову плакать по всякому поводу.

/с. 82/ Видалъ я еще иныхъ сластолюбцевъ, которые, по чрезмѣрному любосластію, подъ предлогомъ печали обращались къ вину и пьянству, и покушались извинить свою невоздержность словами Соломона, который говоритъ: дадите вина сущимъ въ печалѣхъ (Притч. 31, 6.). Но это — приточное слово, которымъ не позволеніе упиваться дано, но поддерживается жизнь человѣческая.

Не говорю уже о загадочномъ смыслѣ сего изреченія, по которому подъ виномъ разумѣется умственное веселіе; и по первому представляющемуся въ реченіи смыслу не малое выражается въ немъ попеченіе о томъ, чтобъ безутѣшные и горько плачущіе, предавшись слишкомъ плачу, не вознерадѣли о пищѣ, но чтобы, какъ хлѣбомъ укрѣплялось сердце любителя грусти, такъ виномъ поддерживались упадшія силы. А винолюбцы и пьяницы не печаль утоляютъ, но обмѣниваютъ одно зло на другое, и ставъ какими-то неблагонамѣренными посредниками, однѣ душевныя болѣзни мѣняютъ на другія.

Подражая тѣмъ, которые уравниваютъ тяжести на вѣсахъ, они столько же убавляютъ печали, сколько прибавляютъ сластолюбія. Впрочемъ думаю, что вино должно подавать помощь природѣ, но не позволительно до того наливаться виномъ, чтобы оно производило помраченіе разсудка; потому что скорбь не вытекаетъ вмѣстѣ съ виномъ, а между тѣмъ въ душѣ является новое зло — пьянство. Если же разсудокъ есть врачъ печали; то крайнимъ зломъ будетъ пьянство, препятствующее врачеванію души.

Но совокупи въ умѣ все по порядку мною ска/с. 83/занное, и найдешь возможность и пользу апостольскаго узаконенія; поймешь, какъ тебѣ всегда радоваться, слѣдуя здравому разуму, какъ непрестанно молиться, какъ о всемъ благодарить, какимъ образомъ утѣшать скорбящихъ, чтобъ во всемъ быть тебѣ совершеннымъ и уготованнымъ при помощи Святаго Духа, и при обитающей въ тебѣ благодати Господа нашего Іисуса Христа, Которому слава и держава во вѣки вѣковъ! Аминь.

 

 

Примѣчанія:
(а) Сія святая Мученица пострадала въ началѣ IV-го вѣка по Р. Х. Святая Церковь празднуетъ память ея 31-го іюля. (б) Сей законъ изданъ при Діоклитіанѣ въ 303 г. по Р. Х.

 

 

Источникъ: Творенія иже во святыхъ отца нашего Василія Великаго, Архіепископа Кесаріи Каппадокійскія. Часть четвертая:[Бесѣды.] — М.: Въ типографіи Августа Семена, 1846. — С. 63-83. (Творенія святыхъ отцевъ въ русскомъ переводѣ, издаваемыя при Московской Духовной Академіи, Томъ 8.)

 

Рус.портал

Просмотрено (14) раз

Оставить комментарий

Сохранен как Для души, Душеполезное чтение, Святыни и Святые

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *